заглавие: Небесные прииски (руски)

автор: Николай Теллалов

начало: 28 август 2006

 

1.

- Ну что, поехали?

- Поехали! - озорным голосом отзывается бордовой компьютер, Бэ-Ка для краткости. - Тяга три, расстыковка, курс пятьсот два...

Большинство мужчин быстрее и четче реагируют на женский голос, однако речевой синтезатор этого Бэ-Ка по совету дипломированных ведунов-психологов настроен звучать чуточку нейтральнее, чтобы Василь Арапов не отвлекался на женский тембр, не мечтал зря. Василь сидит в не совсем гордом одиночестве посреди объема икосаэдричного командного модуля. Космический корабль, “Ка-ка” для краткости, безлюден; пусто и в подсобном отсеке. Все ради экономии. Арапов сидит и не касается пульта, а только глядит на распечатанный листок, прилепленный магнитиком возле экрана; процедура отлета и последующие маневры рутинные, Бэ-Ка сам справится. Листок дрожит - движок, двигательно-энергетический модуль, ускоряет кораблик вольного охотника, направляет на заданную траекторию. Василь продолжает пялиться на памятку, на которой длинный список всякой всячины по порядку убывания массы:

“Ионный двигательно-энергетический модуль малой тяги, модель “Саггитариус-437”

“Бустеры среднего класса - пять штук”

“Кассеты подзарядки реактора...”

“Рабочий флюид...”

“Сеть-рама...”

И еще полтораста артикулов - полный минимум ловца метеоритов. Рядом - бухгалтерская колонка цифр, аренда за три месяца пользования хардуера и взятые под процент суммы для растратных материалов, неподлежащих рециклировке. Василь надеется управиться всего за полтора месяца - меньше расходов, больше останется премии после вычета налогов и лицензий. Конечно, компания “Небесные прииски” отхватит громадный кусок стоимости добычи, но дело должно дать прибыль. А потом еще платить за ангар в орбитальном порту приписки - за оставшиеся там его, Василя, собственные жилые модули-отсеки. На этот раз он решил выйти на дело в одиночку. Хватит с него пайщиков-товарищей. До сих пор ни один дележ без адвоката не обошелся. Ни разу. А и расход воздуха, пищи, обогрев, лучевая защита на троих, значит масса лишняя, наконец, что значит рабочего вещества через сопло больше вылетает в вакуум - нет, баста. По параболе над плоскостью эклиптики, даже не к астероидному поясу, туда все дураки летят, а в самые жидкие пояса кометных следов - вот там добыча.

Несметное количество мелких астероидов и метеоритных тел кружится возле Солнца, а оно облизывает их раскаленными языками плазмы, даже когда выглядит совсем малюсеньким. Астрономы каждый день вписывают в каталоги новые и новые куски вещества, номера перевалили за десять миллионов - и это только сравнительно крупные камешки. За самыми солидными, которые однако не раскидистее пары километров, гоняются тихоходы-петрофагеры. Впиваются в свободно дрейфующую по своей, когда путанной, а когда стабильной и древней орбите космическую гору и начинают ее поедом есть, как жуки улиток. Легкие элементы гонят в качестве рабочего флюида через сопла маневровых движков малой и мало-средней тяги, а остальное разделяют электромагнитной перегонкой прямо в безвоздушном пространстве или в пустотах астероида. Более продвинутые комплексы утилизации астероидов, так они прямо строят из дикого материала шикарные станции и города, фабрики и солнечные энергонакопители. Но это все титаны, которые ворочают широкомасштабным космическим строительством. Жрут много вещества, не мелочатся. А вот мелким компаниям, производящим тонкое и немассивное оборудование - им тоже нужно сырье. Покупать у акул вроде “Небесных приисков”, “Звездных копей” да “Спейз Метал енд Стаф” - дорого дерут, прижимают конкуренцию, они и сами оборудование производят, не одни мегаотсеки космических городов, но начинка в них стандартная, типовая, потребителям-покупателям не всегда нравится. С Луны тоже недешево обходится, хоть и затраты на катапультирование небольшие, опять же - административные штучки, налоги и поборы разные, все чтобы бюрократов кормить. Поэтому сырье лучше заказывать вольным гонялам за метеоритами. Правда, у них матчасть не ровня челнокам и Ка-Ка, принадлежащим большим компаниям, зато смелости, смекалки, изворотливости - хоть отбавляй.

А преследовать метеориты - дело хлопотное, мороки много. Поэтому крупные игроки глотают все подряд, им мощности для переработки не занимать. А охотники ищут “самородки”, тоесть более чистые куски - железо-никелевые, с титаном, с золотом. Кремний тоже ходок, но его и так навалом. Редки металлические метеориты, все больше пустой породы, углистых хондритов и других булыжников, с них много не разживешься, имея маленький космический буксир класса “Орбита - орбита”. Да и целый комплект корабля дорого содержать - приходится брать под аренду у тех же шкуродеров из “Небесных приисков” отдельные модули и отсеки, кислород, воду... По большому счету, крупные компании стригут охотников до живца, до мяса, экономя на флоте небольших космопосудин, но в конце концов навару хватает и независимым старателям - хотя бы для того, чтобы продолжать держаться в космосе, латая собственные коммодули и свои организмы вридачу, а то ведь Медкомиссия как чума строгая - отбирает статус космонавта за самую малость отклонений в карте здоровья. И тогда что? Возвращаться на Землю? Нет, лучше уж на Луну, там чище, не так людно, законы соблюдаются, непорядков и волнений нет, правда, бюрократы давят на права личности... Если сильно повезет - эмигрантом в Марсианские колонии, да что-то они напоследок очень придираются, из пятьнадцатерых кандидатов одного укажут, да потом еще неясно одобрят ли окончательно.

Разумеется, можно и на орбите остаться, да денег это стоит немалых, в смысле капиталловложения, чтобы спокойнее жилось и не приходилось все время одну и ту же воду после биохимической перегонки пить, а лучше завести оранжерийный модуль, солнечные батареи раскинуть на гектар-другой, бронированный коттедж отсеков эдак на пять (на худой конец) пристыковать - и живи себе! Ну, неплохо и негерметичный ангар присобачить, а в нем хотя бы один челнок держать с десятком роботов-ремонтников, не шнырять же на одном ранцевом движке и каждый месяц по тревоге выходить в скафандре для внешнего ремонта!

Об этом всем размышляет Василь Арапов, даже погружается в дрему легкую, пока ведомый Бэ-Ка кораблик отдаляется от Базы. В бездне космической - россыпи звезд, густые словно пыльца, сорванная с цветка яростного солнца. Колобки планет и спутников проплывают на экранах дальнего обозрения, радиомаяк верещит на десятке частот, жмурятся сигнальные огни и пиликает радарное приветствие близко проходящего космолета - рядом совсем, на пять тысяч миль расстояния. Ближе когда, если счет на метры пошел, это контакт уже. Видно дюжину комет с призрачными хвостами, а где-то вспыхивает ярко-синяя звезда - отражатель атомохода тяжелой тяги. Геометрической паутины орбитальных селений не различить без телескопа. Эфир полнится шелестом кодированных каналов, доступа к Скайнет, звучит музыка, телепередачи громоздятся, журчит прямая связь летящих Ка-Ка...

Во сне Василь слышит шелест листопада, чует аромат жареной картошки и свежевыпеченного хлеба. А видит - одни лишь списки оборудования да суммы своих долгов. И пустой экран радара...

 

2.

Чуткие масс-детекторы измеряют прогибы ейнштейновского пространства-времени и оценивают массу сгустков вещества на тысячу с гаком километров вокруг. Фотоумножители похожи на фасеточные глазищи стрекозы (Василь видел стрекозу в инсектариуме) или богомола (и такого гада видел, даже понравился ему. Обязательно купит себе ручного, только бы наконец якорь фиксировать да заиметь кровный свой стыковочный причал или дом на грунте). Телескопы высматривают на фоне звезд куски блуждающих в неуемном пространстве скал, гор, материков. Селектор настроен на метеориты меньше пятисот метров в поперечнике. Пока ничего стоящего внимания. Изредка Бэ-Ка голосит о возможной добыче, но на проверку оказывается паршивый хондрит, обычный каменный микропланетоид или черезчур крупный булыжник с ниским процентом металличности. Скука. Да и время бежит.

Василь скрашивает часы несменной вахты игрой в трехмерные шахматы с анонимным партнером через форум в Скайнете. Противник его может быть сидит у себя дома на Земле, либо на службе в лунном оффисе, или в каюте космолайнера, на борту орбитальной станции, под куполами марсианских жилубежищ - не понять. Запаздывание сигнала не пишется в протокол связи, когда общаешься через чаты, сайты и форумы Скайнета. Да и Василю все равно с кем играть. Он друзей по радио или по кабелю не заводит. Только глаза в глаза. Да вот беда - в году всего за несколько недель наведается туда, где можно с людьми по человечески встретиться, а все остальное време - в кабине комотсека, в ортопедическом противоперегрузочном кресле. Такая вот жизнь у Арапова.

Еще он читает. Редко литературу просто так - больше каталоги жилья, объявления купли-продажи недвижимости и массивной движимости. Напоследок нет терпения развлекаться романами или рассказами. Василь мечтает, прикидывает, смешивает грезы с планами. Вот сейчас, раз попадет ему жирный “самородок”, сорвет богатый навар с сырья, расплатится со всеми кровопийцами и кислородососами из кредиторов, тресни их блистер, а там глядишь, останется аккурат под виллу в лунном кратере - площадью в семь тысяч квадратов, а полезного объему - ого-го! Или же - станцию с бубликом под псевдогравитацию, не больше двухсот тон тары. И уж на самый-самый пожарный случай - домик с садом в подходящем климатическом поясе на дне атмосферного океана Земли...

Тогда обязательно женится. Его замороженный “рассад”, как у любого другого космонавта, находится в надеждном месте - в трезорах банка хранения спермы, яйцеклеток и генетического материала, прикрыт противорадиационными плитами, химический контроль начеку, словом, все в порядке. На потомство Василя не скажутся ни радиационные бури, ни невесомость, перегрузки, магнитные поля или их отсутствие, ни один из рисковых факторов его профессии и образа жизни. Семья будет здоровой и дружной. Летать за метеоритами станет отчаливать всего раз в год. На пропитание и с оранжерии урожайчика хватит... значит, все-таки лучше орбитальное жилище, что ли?

- Командир, - прерывает мысли Василя Бэ-Ка, - засек добычу. Параметры объекта...

Арапов не слушает. Смотрит равнодушно на экран радара. Не екнуло в нем предчувствие охотника. Значит - опять ложный аврал. Опять пустая скала. Вот петрофагер класса “Малютка”, который ровно как кит перед килькой “Саггитариуса” Василя, он-то обрадовался бы такой находке. Но только не вольный добытчик метеоритов.

Лишь в силу привычки, для порядка, Арапов ловит метеорит в перекрестье прицела и жмет на гашетки. Укол лазером, искровая вспышка на поверхности камешка. Спектральный анализ, доклад - в текстовом формате. Василь скользит глазами по результату анализа...

А потом вдруг прыгает вперед, растягивает ремни безопасности, глаза выпучены, губы задрожали. Неужели?... Нет, просто в такое место лазер попал, где рудная жила. А ну-ка попробуем еще раз прощупать...

Опорный луч лазера касается далекого аж на семсот миль кусок вещества. Накачка, импульс - вспышка.

Ошалелый взгляд на текст-экран. Не может быть... Результат еще заманчивее.

- Бэ-Ка! - грозно взывает Василь. - Серия лазерно-спектрального анализа! Полный доклад о цели сондирования! Огонь!

- Задание выполняю... серия окончена... объект перспективный...

Перспективный?! Да что ты мелешь, компьютер, это же КЛАД! Тьфу-тьфу, кабы не сглазить...

- Проверка данных! - сипло командует Василь умной машине. Черт, почему сердце не екнуло? Наверное ошибка в детекторах, вот и не екнуло...

- Экспрессная проверка завершена. Потверждение данных. Приказы?

Арапов смотрит на экран и в глазах у него рябит.

Поперечник триста метров... момент - меньше... эквивалентен сфере радиусом около ста восьмидесяти или чуть больше метров. Сканнер еще уточняет топографию и чертит дико неправильную форму самородка, его точный объем станет известен лишь при дистанции в десяток километров да еще при полном облете, потому как собственное околоосевое вращение довольно ленивое... Однако приблизительная масса говорит об одном - плотность самая что ни есть подходящая, согласуется с данными спектрального анализа: железа свыше 80 процентов, никель, титан даже в заметном количестве, ого, кобальт, следы слабо радиоктивных элементов. Елки-палки, вот это УДАЧА! А масса, масса-то какая! Многие сотни тысяч тонн! Золота статистически должно быть не меньше трехсот килограммов - причем на самый худой конец! Скорее всего - на порядок выше...

Василю пришлось принять успокоительные витаминки. Душа и вообще все в объеме кожного покрова пело и танцевало от радости - танц по большей части виртуальный, воображаемый, символично выраженный кривляньем лица, изгибами позвоночника и размахиванием конечностей - для более раскованного торжества просто тесно перед пультом, от которого Арапов теперь не может оторваться. Одно лишь свербит на дне сознания - почему же не екнуло? Эх, суеверия чертовы!... В утилизатор вас, окаянные, неверные и бесполезные! В утилизатор! Долой! А удаче - УРА!

Кораблик Арапова сманеврировал, подстроился на сближение. Двадцать часов до дистанции захвата. Там Василь крепко заарканит глубокопроникающими якорями свой самородок. Состыкуется с метеоритом, ибо о “посадке” при таком поперечнике просто помыслить неудобно... Затем повернет модуль движка так, чтобы начать буксировку. Сначала - мощные бустеры для крутого изменения орбиты. А затем - малая тяга и три-четыре недели прямой траекторией к Базе.

- Бэ-Ка! Покажи прибыль с этой охоты! - нетерпение рвет Василя на опрометчивые поступки.

Компьютер однако еще не вычислил параметры орбиты метеорита, а значит, неизвестен ему срок возвращения, ибо не сгенерировал план корекции орбиты и транспортировки добычи на приемный пункт. Дает осторожную оценку в двух вариантах - благоприятном и неблагоприятном. Арапов быстро вычисляет среднеарифметическое и млеет перед экраном счастливый, как крякушка в болотном аквариуме.

И тут - зуммер. Что такое...

Корабль в близости. Идет на сближение. Класс, тип...

Посеревший Арапов глядит на экран, даже косит глаз в иллюминатор. Не на него идет чужой космолет. А на сближение с самородком. Увидел, гад, вспышки лазерного анализа.

Корабль немаленький. Приписан к Марсианским колониям. Не петрофагер, но еще хуже - “пылесос”. Такой подходит к метеориту и фокусирует на него свои дезинтеграторы. Начинает испарять материал. В то же време раскидывает невидимые воронки электромагнитных полей и глотает сравнительно холодную плазму космического скитальца. А дальше - как при перегонке, в трюме “пылесоса” в отдельные гольдеры концентрируются чистые элементы или устойчивые простые соединения. Отходы накачают в двигатель и употребят как рабочий флюид. Корабль типа “пылесос” быстроходный, да и не нужно ему контакта с добычей - сожрет ее издали, оставив Василя Арапова с носом, а то и без него.

Вот почему не екнуло! - догадывается вспотевший Василь.

С тоски хочется выть, обида жжет лицо, першит в горле, ломит глаза.

И ни к селу, ни к городу, ни к шлюзу, ни к переборке, вдруг вспоминает как этих кораблей-добытчиков называют на Марсе.

Дистанционными сепараторами класса “Нергал-Минима” - вот как. От отвращения у Василя дергается кадык. Он начинает злиться. Пальцы порхают над клавиатурой, нет голоса общаться с Бэ-Ка, сорвется голос, стыдно будет, пусть никого нет, перед самим собой осрамится тоже неохота.

Так вот почему не екнуло...

 

3.

В комотсеке мобильного сепаратора облицовка стен и переборок выдержана в блекло-кирпичных и серо-желтых тонах, есть и немного белесой сини. Буквослоги надписей - белые на густо-синем фоне. Панели операторов - черные с рубиновыми клавишами, экраны того же цвета, графики - ярко красные, нарядно желтые или тепло оранжевые. Все цвета подстроены под адаптированные к пейзажам ставшей уже родной планеты глаза марсианских поселенцев. Тераформирование красной планеты идет мелкими шажками, а словно навстречу этому ходу движутся и сами люди, приспосабливаясь как только возможно к обитаемому ими миру. Дизайн ложементов и расположение оборудования непривычное, функциональное, сметены все намеки на старые традиции в космической инженерии. Новая ветвь человечества устанавливает свои порядки, развивает собственные вкусы. На марсианской орбите гораздо гуще строят орбитальные города, в которых полностью царит невесомость; станции уже почти слились в сатурново кольцо, а продолжают расти. Материала нужно много. Флот ловцов астероидов и метеоритной мелочи Марсианской федерации (именуемой на Земле все еще “колониями”) в пять раз больше всех земных государств заодно с Лунными территориями по количеству мобильных единиц, а по общему тоннажу бьет землян в три раза.

Два оператора переговариваются на своем чудном наречии - грамматика и часть терминологии английская, слова славянские, японские, из других языков ошметки, что не счесть да и не узнать уже как их переиначили:

- Охотник идет курсом пять-алеф-два.

- Не успеет, у нас дистанция совсем немного до критической.

- Может... уступить ему? Независимый старатель все же, не служащий концернов...

- Кому уступить? Землянину? Ну уж нет! Пускай другой осколок планетный ищет! Да у нас уже реактор на разгоне, что его, опять тушить, да? Из-за землянина?

Вмешивается секторный офицер:

- Первый оператор, делаю вам замечание за неподобающие выражения. Второй, не терзайтесь, правила свободной добычи мелких небесных тел просты - кто первыйм занял камешек, тому он и принадлежит... Есть связь с земным охотником?

- Отправили запрос, возможно у него не функционирует киберпереводчик, поэтому изпользовали в коммуникации стандартный международный язык номер четыре.

- Что ответил?

- Ругается. Настаивает, что объект добычи его собственность.

- Разве он его регистрировал? - улыбается офицер.

- Нет, конечно. Когда бы?

- Отвечайте так: “Собственность признаем только ввиду факта высадки”. Он тихоход, не доберется.

- Минуточку... Спрашивает, что значит факт высадки? Мы хотим от него ступить ногой на метеорит? Говорит еще, что... - Оператор осекся. - Ну, это он эмоции выражает.

Подплывает капитан, двигаясь ловко в условиях микрогравитации - корабль-сепаратор движется на малой тяге, прицеливаясь раструбом магнитных ловушек и жерлами бластеров в почти сплошной металлический кусок космического вещества. Офицер скороговоркой вводит его в суть происходящего. Капитан пренебрежительно машет рукой:

- Потвердите. Если успеет прогуляться по метеориту, то камушек полностью в его распоряжении. Но сформулируйте мягче, без расизма... Сколько времени до выхода на дезинтеграционный рубеж?

- Семь часов. Землянин в лучшем случае доберется и сядет на объект через двенадцать.

- Предупредите его, что он рискует жизнью, если попадет в секторы действия рабочих лучей и полей нашего судна. И пусть не пытается нарочно становиться нам попрек дороги. Правила межпланетного кодекса на нашей стороне. Любой арбитражный трибунал осудит его за опасное маневрирование... Что он ответил?

- Ничего, мой капитан. Сказал только “Ага”.

- На каком это языке?

- Невозможно узнать, мой капитан. Одного слова недостаточно. С нами он коммуникировал на ес-ем-четыре.

- Анализ акцента?

- О, да... виноват... славянский язык. Значение сказанного - согласие, потверждение; несогласие с оттенком неопределенности, в смысле “это мы еще поглядим”...

- Гм... присматривайте за ним. Подготовьте на всякий случай челноки с командой спасателей, если вздумает прикрывать метеорит корпусом своего корабля...

- Это невозможно сделать, мой капитан. Во всяком случае не до того, как мы начнем разрушение и сепарирование объекта...

- Вот именно, оператор, вот именно. Часто Вольные охотники из землян слишком уж отчаянные парни...

 

4.

Хронометры следят за каждой долькой улетающего в прошлое времени, отмечают секунды, минуты, часы. А время плывет независимо от них. Плывет вокруг пространство. Кружатся планеты около звезд вместе с мелким мусором, оставшимся в качестве излишка после их образования. Кружатся и сами звезды - вертится галактика. А пожиратель метеоритов готовится слопать очередную жертву. Трюмы распределят ценное сырье и катапультируют его в контейнерах к марсианским техногенным кольцам, к новостройкам новой, невиданной прежде жизни. А сепаратор продолжит свой рейд. Круизер стыкуется с ним через сто сорок одни сутки, заберет часть экипажа, загрузит новую смену, отработавшая свое команда отправится домой - к самому большому каньону в Солнечной системе, к самой высокой горной вершине - домой, где каждого космоматроса любят и ждут...

Звуковой сигнал оповещает дежурного оператора в секторе Бета, что земной буксир-охотник с движком типа “Саггитариус” и совершенно нестандартным жилым модулем проявляет непонятную активность.

- Выстрелил по направлению к метеориту буй, - докладывает после беглого анализа данных оператор секторному офицеру. - Наверное пытается таким способом аргументировать претензии на собственность.

- Дурак, - вздыхает с некоторым сочувствием офицер. - Кодекс звездоплавания такие мелкие хитрости не признает. Растолкуйте земному коллеге, что напрасно старается, зря теряет время и горючее.

- Понятно, попробую отговорить... Прямо жалко человека, как за соломинку цепляется...

- Соломинку?... Ах, да, выражение такое... Идиом. Да, жалко. Но таковы правила конкуренции. Намекните, что за буй мы ему заплатим, только пусть не создает неприятностей... Ну, что?

- Молчит.

- Молчит?

- Молчит.

- Ну... пыль с ним, тогда. Наблюдайте все же за ним...

 

* * *

“Пылесос”-атомоход гудит - гул, разумеется, ощутим только в герметических отсеках под давлением бортовой атмосферы - и готовится активировать бластеры-дезинтеграторы, эмитеры магнитных полей, лучевые щиты. Техники вцепились в приборные панели контроля над процессом. Скачут вверх индикаторы мощности агрегатов-добытчиков. Команда в предвкушении успешного сепарирования, всасывания и перекачки разбитого на молекулы материала. В наушниках многих - бодрая музыка. И вдруг - сигнал тревоги. На мостике и в отсеках люди замирают, поворачивают лица к экранам.

- Мой капитан! Передача с метеорита! Землянин докладывает, что его нога ступила на поверхность объекта...

Замешательство по всем палубам.

- Говорит, что самородок принадлежит ему... согласну параграфу 213 Кодекса звездоплавания...

- Невозможно! Проверьте, наверное это транслятор с буя!

- Проверяю... Нет, мой капитан... Землянин действительно высадился!

 

* * *

Василь Арапов как раз хвалит себя, что отказался сокращать массу кораблика, экономя на мелочах. А хотел и скафандр на базе оставить, мол одним автономным манипулятором внешнего доступа обойдусь...

Василь взмок от напряжения и радости. С тревогой ждет реакции уже совсем отчетливо видимого корабля-сепаратора. И зарекается, что больше в жизни не станет носиться верхом на снарядоподобном буе, пронзая звездную пустоту... Сам в бездне. Страшно. И жутко красиво - сердце чуть не лопнуло. Нервы словно звенят, точно перетянутые гитарные струны. Нет, никогда больше подобного гусарства. Кошмарная штука - стокилометровая прогулка в одном скафандре. Космос совсем иной, когда не чувствуешь вокруг себя скорлупы корабельной брони, пусть даже мал кораблик, но совсем не то же самое, как висеть среди бесконечной и великой вселенской пропасти, не чувствуя движения, а от жестокого вакуума тебя отделяют тридцать миллиметров слоеной ткани да щиток шлема... Бррр!

А на марсианском судне уже различимы подробности конструкции. Странно выглядит. Элегантная уродина. Василь поднимает руку, а под ложечкой сосет - гекорринги на подошвах вроде надежно прилипли к метеориту, а все же боязно бросать лаг от вбурившегося в глубину буя...

 

* * *

На мостике молчание.

- Телескоп!

Глаза на всех лицах расширяются, на экране - серебристая фигурка торчит на куске межпланетной руды и приветливо машет рукой в толстой перчатке. Внезапно выражение капитана с растерянного, ошарашенного, гневного меняется на ухмылку, а рот шепчет восхищенно:

- Ну и чертяка, пыльный буран тебя закружи!... - И тут же снова маска сдержанности и авторитета на лицо. Звучит деловой приказ: - Отменить процедуру! Меняем курс. Режим поиска всей команде!

Секторные офицеры повторяют распоряжения. Техники и операторы, обмениваясь репликами, принимаются за дело. Гул реактора и конгрегатов гаснет. Капитан поворачивает голову к помощнику:

- Запиши регистрационные номера землянина. Пошлем рапорт в Комиссариат звездоплавания Федерации. Очень может быть там решат, что такому смекалистому космонавту место в Марсианском флоте. - И громче добавляет: - Курс на сектор Гончих псов! Поищем другой материал для дезинтеграции, господа!

 

* * *

Арапов узнает через канал связи со своим Бэ-Ка, что марсиане дали отбой, а затем и своими глазами видит разворот “пылесоса”. Конкурент удаляется, отправив лаконичное пожелание удачи и поздравление за ловкое решение проблемы. По-спортсменски отнеслись. Василь до последного боялся, что шарахнут, не церемонясь, из бластеров. Ошибка вышла, скажут потом, извинятся, да ему лично - что толку-то?...

Охотник за метеоритами медленно осознает, что выиграл эту гонку при безнадежном раскладе. И, расхрабрившись, подпрыгивает, крича ура, уповая на то, что лаг его удержит и не даст сорваться с поверхности метеорита прямо в омут звезд великого и необъятного космоса...

 

5.

Василь уныл. Хотя нечего унывать - спер же у марсиан самородок, боролся за находку и прибрал ее к рукам, оседлал добычу. А самородок - что надо! Только вот... слишком уж масивный. Чуть ли не под четверть миллиарда тонн оказался. А это значит - буксировать его прийдется два неполных месяца. Тоесть - просрочит он арендный срок. И прижмут его проценты шкуродеров из “Небесных приисков”, почти всю прибыль слопают. Ну, по крайней мере, не прийдется премию ни с кем делить... но и останется от нее совсем не так уж много. Объедки. На собственный орбитальный дом не хватит. И на лунную виллу тоже. Можно купить в рассрочку ферму на Земле, изолированную, со всеми удобствами... да только как он обойдется без космоса? Нет, выгоднее попытаться бункер на Луне выторговать. А может, лучше кораблик основательнее оснастить? Купить списанный мини-петрофагер и пахать на нем по приискам небесным? Возвращаемость гарантирована, но через лет пять-десять. Серьезное капиталловложение. Надо подумать. А жилые отсеки все равно надо брать. Вот и оборудует оранжерею. Тоже дом получится, хоть и тесноватый, чистого объема не ахти как, не разлетишься как под лунным куполом.

Но зато - место будет и для богомола, и для аквариума с рыбками и лягушкой, можно даже и кошке угол найти. Из тех, которые специальной породы, адаптированной к невесомости.

Ну а семья?

Василь Арапов дергает плечами. Прийдет и для семьи время. Главное сейчас - будущее обеспечить, подвести под независимость крепкий и устойчивый фундамент.

Пусть даже такой, который мчится по своей орбите в черно-звездных небесах, средь сонма невостребованных сокровищ.

 

28 августа 2006 г. - станция Ромча

 

------------------------------------

26271 = 14,6 станд.стр.